Нет ничего страшнее закрытой двери.

Альфред Хичкок

Казань через повешение

Бывший шеф-редактор портала Kazan Week Ян Гордеев рассказывает о византийской политике, песчаных бурях, крови на стенах и других особенностях татарской жизни.

"Мои родители всю жизнь занимались правозащитной деятельностью, тяжелые истории я слышал с раннего детства. Отец писал о карательной психиатрии, и я до сих пор помню учительницу русского языка и литературы из элитарной школы, которая к нему приходила. В середине 1980-х эта женщина сказала на педсовете, что напишет жалобу Горбачеву о том, как в школу по блату принимают отпрысков местной номенклатуры и как фигово они учатся. Через три дня ее забрали в психушку, обкололи нейролептиками, и она сошла с ума. С первого взгляда на нее было видно, что это раздавленный человек, которому сломали жизнь. Мне было лет шесть, я хорошо ее запомнил.

Я родился в журналистской семье, так что выбор профессии был предопределен. Довольно долго я ему сопротивлялся, получил юридическое образование, но в 2007 году, когда мои дела пошли не очень хорошо, я все-таки сдался и пошел в «Независимую газету». Первую статью я написал о судебном процессе над региональной ячейкой РНЕ («Русское национальное единство» — националистическая организация, запрещенная в 1993 году. — Esquire). Судили пятерых, из них одна — девушка. Собственно, она и считалась лидером группы. Их обвиняли в том, что они избивали неформалов и разрушили могилы в еврейской части городского кладбища. Плюс попытка приобретения оружия с целью нападения на один из городских отделов милиции. В итоге все подсудимые получили реальные сроки, хотя до конца их вина доказана не была. Я, например, до сих пор уверен в том, что это было показательное дело: незадолго до этого процесса у нас судили татарских экстремистов и для соблюдения политкорректности должны были найти и русских экстремистов тоже. Хотя, конечно, мозги у членов мест ной ячейки РНЕ были повернуты, и они были националистами"

Читать далее: http://esquire.ru/kazan-week

Каково это — быть слепым футболистом

"АКИМ АРЕЗКИ, игрок сборной Франции по футболу для слепых и слабовидящих, 29 лет:

«Надо мной склонился жандарм с автоматом калашникова. Это было последнее, что я видел. Мгновение спустя перед глазами у меня появился белый болезненный свет. А потом темнота. Навсегда.

Это было весной 2001 года. Мне было 18 лет, я оканчивал школу, жил вместе с матерью, братом и сестрами в маленькой горной деревушке Тамассит в провинции Тизи-Узу на севере Алжира. Я кабил, как и большинство жителей Тизи-Узу. Вместе с товарищами мы участвовали в студенческих манифестациях — требовали свободы, справедливости, лучших условий жизни. Алжирская власть стала в нас стрелять. Я получил две пули. Первая попала в лодыжку правой ноги, вторая — в голову. Это были разрывные пули. Они разлетелись на несколько осколков, кажется на двенадцать. Один из осколков отсек зрительный нерв. Так я потерял зрение.

После того как меня ранило, я пролежал пять дней в больнице имени Мустафы Паши в городе Алжире, где меня никто не лечил. Но, в отличие от моих товарищей, мне повезло — отец уже давно открыл в Париже небольшой бар. Когда он узнал, что со мной произошло, то перевез меня в Париж. Я перенес несколько сложных операций на глазах, но врачи сказали, что вернуть мне зрение не удастся.

В 2003 году я поступил в парижский Институт для слепых и слабовидящих и стал учиться на настройщика фортепиано. Именно там я узнал, что существует адаптированный для слепых футбол. Я сразу же захотел попробовать, хотя до этого даже и думать боялся — ясно было, что играть больше не буду. Футболом я увлекался с детства. Когда мне было лет десять, играл в деревенском клубе, обожал смотреть матчи по телевизору..."

Читать далее: http://esquire.ru/what-it-feels-like-82-2